Книга «Ход конем» - Андрей Батуханов

Рэндольф Черчилль был готов уже возразить этому наглому русскому генералу и напомнить тому, что его килограммы не идут ни в какое сравнение с отсутствием ступни, но потом решил, что его поведение сочтут за мелочную обиду и признанием факта, что ему сложно физически. И, не дай бог, заподозрят в трусости! Плюс ко всему прочему, за ними по пятам следовал настоящий враг, который мог их уничтожить в несколько мгновений, пока они будут выяснять, кто из них лучше готов к пешему переходу. А с русским он при удобном случае разберётся. Поэтому, обратившись ко всем с обезоруживающей улыбкой, Рэндольф неожиданно принял сторону Корнеева.

– Господа, в резонах господина Корнеева мне видится больше плюсов, – елейно заверил он всех. Мнимое спокойствие давалось ему с трудом.

– Крупную группу проще обнаружить, – продолжил настаивать Глигорич. Союзники союзниками, но всегда надо показывать, кто в доме хозяин.

– Но проще защищать, – гнул своё Корнеев.

* * *

Душан Глигорич стал нервничать: «Ну почему нельзя решать вопросы быстро, тихо, по-военному. Обязательно надо рассуждать, как на партийном собрании!» Привал уже пора заканчивать, а руководители так и не пришли к единому мнению, да и разведчик что-то запаздывал.

– Если я правильно помню, – обратился к Рэндольфу Черчиллю Тито, – во флоте Её Величества в анкете офицера есть пункт, который заполняет только старший по званию. Это верно, господин Черчилль?

– Да, такой пункт есть. Он об удачливости офицера в сражениях, в которых он участвовал.

– Какое отношение это имеет к сложившейся ситуации? – удивился Корнеев.

– У меня в отряде есть один боец, так за ним удача по пятам ходит. Ничем не отогнать. – И, обращаясь к своему телохранителю, попросил: – Душан, позови, пожалуйста, товарища Алёшу.

– Младшего по званию? – вспыхнул генерал-лейтенант.

– Я отправил его в разведку, – ответил Глигорич.

– Черт! В самый нужный момент! – рассердился Тито.

– Вы хороший командир, если так переживаете из-за одного бойца… – сыронизировал Черчилль.

– Мне дорог каждый мой боец, но это особый случай… – не уловил иронии маршал.

Из-за скалы появился Алексей и, видя, что идёт совещание, попытался незаметно обратить на себя внимание своего непосредственного командира. Душан не заметил скрытых сигналов своего бойца, зато их увидел Тито.

– А-а! Товарищ Алёша, подойдите к нам!

Обменявшись взглядами с Глигоричем, Подкопин строевым шагом, как положено по уставу, подошёл к Тито. Вытянулся по стойке смирно и, приложив правую руку к виску, доложил на сербском:

– Товарищ маршал, найден запасной путь, можно идти большим соединением.

Тито расплылся в улыбке. К нему вернулись силы, подавленность уступила место кипучей энергии. Он обратился к Корнееву и Черчиллю:

– Что я вам говорил! От него удачу плёткой не отгонишь! – Затем, явно воодушевлённый известием, которое принёс Алексей, приказал Душану: – Через десять минут выступаем всей группой.

Генерал-лейтенант вскинул брови, не в силах скрыть своего разочарования и удивления, но всё же не решился нарушить субординацию, тем более в чужой, хотя и дружественной армии. Побледнев, он кивнул головой и оставил совещающуюся группу. Отойдя на некоторое расстояние, он с трудом сел на камень, к нему кинулся Зеленин.

– Что с вами, Николай Васильевич?

– Холодной воды. Много.

– Сейчас! – Зеленин исчез.

Чтобы не потерять сознание, генерал-лейтенант прикрыл глаза и стал слушать природу. Но пение птиц перекрывал голос Душана, отдававшего последние приказания.

– Всем приготовиться к выходу, на месте привала прибрать, окурки и недокуренные сигареты забрать с собой.

Корнеев, с трудом стянув с ноги правый сапог, расстегнул ремни протеза, вытащил культю и размотал уже слегка спёкшуюся, поэтому с трудом отходившую от кожи на ноге, кровавую портянку. Он отложил её в сторону и стал дуть на кровоточащие рубцы. Это было бесполезно: дуновение не приносило облегчения. А может быть, сила в лёгких уже не та… Появился запыхавшийся Зеленин с флягой. Корнеев выхватил её и стал тонкой струйкой воды поливать культю. На его лице застыло выражение блаженства. Струйка воды лилась из фляжки, попадая на больную ногу, пузырилась и весело разлеталась по сторонам.

Когда первая боль утихла, он приказал капитану Зеленину:

– Свяжитесь по рации с нашей группой в Потоци, узнайте, как мы движемся, и дайте команду на соединение с нами. Выполняйте!

– Есть! – ответил Зеленин и исчез из вида.

Через четыре часа оставшиеся в живых офицеры советской военной миссии соединились с остатками отряда Тито. Численность объединённого отряда возросла до восьмидесяти человек.

* * *

Костер ласково и нежно лизали бока плоского солдатского котелка, из которого уныло торчало несколько пучков какой-то травы. Рядом водой из фляжки умывался Црневич.

– Трава – это не еда, товарищ Алёша! Зачем ты задумал меня отравить? Я же тебе никогда плохого не делал. Сутки без жратвы – кисло, – несколько театрально причитал югослав.

– Попробуй, а потом кочевряжься! Это не трава, а отвар. Душу согреет и мозги, которых у тебя нет, прочистит, – успокаивал его Алексей. – Хорошо, что воды кругом полно, без неё – катастрофа.

– Катастрофа будет тогда, когда меня раздует, как тыкву.

– Тогда тебе удобно будет врага атаковать, покатился и подминай всех под себя.

– Тебе бы лишь бы зубоскалить, а то, что товарищ твой голодной смертью помрёт, тебе наплевать.

– Вот тут ты…

В этот момент рядом с ними бесшумно возник Глигорич. И, как само собой разумеющееся, обратился к Подкопину как к старшему.

– Надо добыть еды, силы у всех на исходе, средний возраст наших подопечных – сорок пять – пятьдесят лет. Без еды они быстро выдохнутся. А в близлежащих сёлах раньше времени показываться нельзя. Там, скорее всего, парашютисты орудуют. А того, что есть у советских офицеров, на весь отряд точно не хватит.

– Задачка, – задумчиво протянул Црневич.

– Ты что-нибудь придумаешь, товарищ Алёша? – то ли просил, то ли утверждал Душан.

– Еду надо отнять у фашистов, – неожиданно предложил Подкопин.

– Прямо так взять и отобрать! У самих фашистов! – оценил наглость бывшего разведчика Драган.

– А не слишком ли? – усомнился Црневич.

– Так они всё равно преследуют нас, землю носом роют. И даже не могут себе представить, что мы рискнём их атаковать. Они думают, что мы петляем от них по горам, а тут мы их и накроем.

– Сам я – наглый человек, видал наглецов, но чтоб таких! – восхитился Црневич.

– Вы продолжите движение, – развивал свою мысль старший сержант, – а я с несколькими бойцами устрою засаду. Фашисты же идут по следу, а немцы – народ педантичный, всегда сухим пайком обеспечены.